Владимир Романовский. Личное отношение к труду

Владимир Романовский, директор ХК «Институт проблем предпринимательства», рассказал о состоянии рынка консалтинговых услуг, о государственном контроле, конкурентных преимуществах Петербурга и о правах человека.

 - В каком состоянии консалтинговый бизнес сегодня?

- Во всех направлениях консалтинга в Петербурге есть хорошие и вполне успешные компании. Нельзя сказать, что этих компаний мало. Рынка нет. Управленческий консалтинг при смерти. Стагнируют сейчас аудит и оценка. В более позитивной динамике юридические услуги.

В городе на 5 млн жителей всего четыре крупные аудиторские компании, имеющие оборот от продажи непосредственно аудиторских проверок более $1 млн. Это вообще ни о чем. Есть много компаний с хорошим персоналом, профессиональным подходом, современной методологией, но рынок структурируют крупные компании. Мы живем и развиваемся в эпоху неструктурированного рынка. В городе практически нет консалтинговых компаний, способных влиять на рынок.

Для сравнения: в Финляндии, например, годовой доход основного пула юридических фирм начинается от 30 млн. евро. В нашем городе компания, продающая правовые услуги на сумму больше 1 млн. евро (45 млн. рублей) уже считается крупной.

- Но есть же крупные компании?

- Сегодня на консалтинговом рынке почти нет слияний небольших компаний в крупные, которые способны капитализировать наработки. Консолидация опыта очень важный момент. Он делает работу компании более эффективной.

У нас же последние несколько лет наблюдается разделение растущих компаний на несколько отдельных бизнесов. Обратного движения практически нет. В Европе есть движение в обоих направлениях. Есть огромное количество мелких игроков, но есть тренд на слияния, в результате которых образуются крупные игроки, структурирующие рынок.

За нашу практику мы купили больше 20 компаний, особенно много покупали в 1990-е годы. Это была часть нашей стратегической программы развития. На каждое наше публичное предложение о сотрудничестве или покупке мы получали десятки откликов, так что успехи нашей компании – результат взаимодействия и партнерства большого количества талантливых и энергичных людей.

Сегодня консолидации в консалтинговом бизнесе нет. И это свидетельство того, что в городе мало людей, нацеленных на сотрудничество и создание крупных компаний.

- Стагнация консалтинга не потому ли и происходит, что многие легко давали советы, не неся никакой солидарной финансовой ответственности за принятие решений?

- А в чем должна быть финансовая ответственность консультанта? Есть репутация и свобода выбора для заказчика работать или не работать с той или иной консалтинговой компанией. В Гражданском кодексе есть ответственность за качество предоставляемой услуги. Все основные виды нашей деятельности застрахованы, причем на весьма значительные суммы. Но консультант не должен нести ответственность за деятельность предприятия. По закону руководитель несет полную ответственность за свой бизнес. В этом смысл предпринимательства. Я всего лишь даю совет, ты можешь им воспользоваться, а можешь поступить с точностью до наоборот. Или найми другого консультанта, которому ты доверяешь.

- Почему сегодня жестко регулируются аудит и оценка?

- Потому что оценку и аудиторскую проверку заказывает руководство компании, а решения об инвестициях на основе такой информации принимают все участники рынка. Иногда их тысячи, иногда миллионы. Поэтому идет определенная структуризация рынка государством именно в оценке и аудите. Если регулирование будет проведено грамотно и дойдет до логического конца, рынок станет лучше.

Наша экономика по своему объему, количеству игроков и сделок не нуждается в 6 тыс. аудиторских компаний и 7 тыс. оценочных фирм. Большая часть этих тысяч не имеют ни намерения, ни возможности совершенствовать методики, создавать и подписывать документы с независимым мнением об экономически значимых фактах. Некоторые из них являются карманными «экспертами» предприятий реального сектора, большая часть борется за место под солнцем и высокую маржу любой ценой. Результат своей «работы» отправляют по почте, не выезжая на объект, не глядя в документы. Вы нам платежку, мы вам отчет. Все.

Я всегда был противником саморегулирования в аудите и оценке. Не только потому, что не хочу проверять своих конкурентов и не хочу, чтобы они меня проверяли. Даже круговая порука, когда квалифицированные участники рынка своими деньгами отвечают за ошибки профанаторов, не главное. Главное в том, что СРО объективно не заинтересованы в серьезных проверках, излишняя принципиальность для них грозит самороспуском. Это пародия на регулирование.

Государство будет продолжать ужесточать регулирование. Это будут новые требования к численности, аттестатам, страхованию, системе архивирования рабочей документации, формированию внутрикорпоративных стандартов, проверкам Росфиннадзора. Короче, стоимость входного билета в профессию вырастет. И остаться в ней тоже смогут не все, я даже полагаю, что не большинство.

- То есть государственный контроль заменит общественный, соответственно, профессионально-общественной деятельности не будет? Ведь именно этим призваны заниматься СРО.

- Не совсем. Я был против общественного регулирования в нашей профессии. Но я всегда был за общественное взаимодействие - согласитесь, есть разница? Я считаю необходимым профессиональное общение, в том числе и с целью подготовки необходимых всем изменений в правилах игры на нашем рынке. Мы должны думать и говорить о задачах нашей индустрии в целом.

- Вы были членом Координационного совета по обеспечению прав инвесторов при полномочном представителе РФ в Центральном федеральном округе. Что у нас в стране с правами инвесторов? Привлекателен ли Петербург для отечественных и иностранных инвесторов?

- Я не экономист и не владею достаточными данными, чтобы квалифицированно ответить на эти вопросы. Но могу поделиться впечатлениями.

В декабре прошедшего года в Москве я встречался с инвестбанкирами. Они, не сговариваясь, комментировали инвестиционный рынок как мертвый, то есть сделок нет вообще. Это говорили высокие профессионалы, достигшие в своем бизнесе значительных успехов. Они понимают и слышат рынок.

В Петербурге я говорил со своими коллегами-консультантами из числа известных компаний, все они характеризовали 2014 год как очень удачный для их бизнеса. И наша компания за прошлый год сопровождала более двух десятков крупных инвестиционных сделок. Все они в разных индустриях (энергетика, ЖКХ, стройка, транспорт), часть из них в Петербурге, часть – в Москве, многие из них широко известны.

Не ставя под сомнение анализ экономистов – теоретиков и практиков, скажу: конкретно мы не чувствуем застоя. Проблемы с правами инвесторов общеизвестны, но можно предположить, что они не настолько критичны, чтобы помешать людям вкладывать деньги в новые проекты. Говорить в целом об инвестиционном рынке не готов.

- Вы член Промышленного клуба Санкт-Петербурга. Создается ли впечатление, что промышленность в Петербурге схлопывается? Нужно ли нашему мегаполису развивать промышленность? Или правильнее использовать иные конкурентные преимущества – культурные, образовательные, туристические?

- Еще ни одной стране в мире не удалось построить экономику на туризме. Даже если иметь такого уровня бренд и такую инфраструктуру, как у Греции, то все равно в итоге получаешь Грецию – в том состоянии дел, которое у них сегодня.

- Страна не могла, но город смог. Венеция, например.

- Сколько населения в Венеции и сколько в Петербурге. Вокруг Венеции огромная автоиндустрия, фармацевтика, гигантский фэшн-бизнес, мощный банковский сектор. Конечно, прекрасный вклад при этом вносит индустрия гостеприимства, включая рестораны, музеи и театры.

Нашему городу нужно ориентироваться на рабочие места в реальном секторе. Всех в сфере услуг не задействуешь. Инфраструктурные услуги это очень важная часть, но должна быть основная. А для нас это промышленность, строительство, транспорт/логистика. Мы должны реализовывать свое, заложенное Петром историческое географическое положение.

- Значит, не надо выводить промышленные предприятия из центра города?

- Необходимо. Свое экспертное мнение по этому вопросу мы отразили в методике вывода предприятий, разработанной по заказу администрации Санкт-Петербурга в 2003 году. Это не только освобождение земель под коммерческое или жилое строительство, но и модернизация предприятий. Конечно, никакие металлургические или кожевенные производства не должны работать на Васильевском острове. А вот, например, в Колпино – за милую душу. Безусловно, в нашем городе нужно создавать условия для роста машиностроения, оборонки, судостроения, фармацевтики.

Наша промышленность развивается неравномерно, в зависимости от индустрии – понятно, что оборонная и легкая промышленность в разных состояниях. Но я уверен, что мы – город – должны производить, обрабатывать, поставлять, транзитировать грузы. Санкт-Петербург – столица ритейла, эта отрасль на подъеме, ее развитие позитивно влияет на хозяйство разных городов страны.

- Сравните, пожалуйста, бизнес и инвестиционный климат Москвы и Петербурга.

- Климаты близкие, поскольку регулирование общее. Но там денег на порядок больше, чем здесь: столица. Это наша форма концентрации капитала. Есть разные страны – полицентричные, моноцентричные. Так исторически сложилось. Это просто модель, в которой следует развиваться.

- Возможно ли успешное развитие крупного бизнеса в Петербурге без благожелательного отношения с властью?

- Если Вы имеете в виду крупный бизнес «Газпрома», Сбербанка, «МегаФона», то их формат взаимоотношений с властью определяется на высоком политическом уровне - таковы правила игры.

Консалтинговый рынок, вне зависимости от специализации, представляет собой средний и малый бизнес. Мы и наши коллеги зависим от специалистов и клиентов. Есть множество второстепенных факторов, среди которых государственные заказы. Жаловаться на то, что государство плохой заказчик, – заведомо загонять себя в проигрышную позицию. Это как объяснять неудачи собственной карьеры кознями злодеев. Играют роль в твоем собственном развитии действия недоброжелателей? Конечно. Но искать источник своих проблем в недостаточном содействии одного – любого – участника неконструктивно и бесперспективно, это позиция пораженца.

Характерно, что большинство успешных юридических, оценочных, консалтинговых компаний не строят свое развитие на благожелательном отношении с властью, а просто предоставляют свои услуги предприятиям, прежде всего из числа среднего бизнеса.

Средний и малый бизнес не должны избыточно ориентироваться на взаимодействие с государством, просить у него субсидии и бесплатные кредиты. Мы должны биться только за свои права в рамках закона и не заморачиваться вообще на то, какой здесь инвестиционный климат.

Если ты хочешь получить госзаказ - другое дело. Это означает, что твое предложение должно быть интересно не только тебе. Большие деньги везде связаны с взаимодействием с властями, социальной и финансовой политикой. Так происходит в любой стране.

В моей системе координат личное отношение к труду и своей профессии – ключевое звено. Из неуважения к своей работе вырастают все остальные проблемы: социальное иждивенчество, пассивность и разобщенность людей. А в какой степени на все эти процессы влияет власть – это вопрос важный, но второй. И если у нас, условно говоря, развален консалтинговый рынок, то его развалили не власти, а профессиональные участники рынка консалтинговых услуг своими собственными руками. Или недосложили, что примерно одно и то же.

-Вы традиционно избегаете ответов на политические вопросы, такова Ваша личная позиция?

- Да, наш принцип – не рассуждать в печати о политике. Но не потому, что у меня нет мнения по этим вопросам или я не говорю на такие темы вслух.

Год назад я присутствовал в Хельсинки на конференции, посвященной экономическому взаимодействию Финляндии и России, проводилась она в здании парламента Финляндии. Один из выступавших докладчиков предложил аудитории мысль о том, что если Финляндия стремится к прагматической политике взаимодействия с РФ, то не надо концентрироваться на европовестке (соблюдении прав человека, и прочее), надо говорить, прежде всего, о потенциале сотрудничества двух стран.

После этого он описал основные тренды развития РФ в таких позитивных тонах, что я спросил своего соседа, не является ли докладчик членом партии «Единая Россия». Финн шутки не понял и ответил: «Вы не правы. Это Маркку Кивинен, директор Александровского Института. Это самый крупный центр исследования России, а Маркку - один из самых авторитетных специалистов в этой сфере. Он очень компетентный и искренний человек, к его мнению здесь все прислушиваются». Политологу небезразличны вопросы политической ситуации в России, но он обозначил приоритеты.

Так вот, мой приоритет в том, что в городе, в бизнесе и в консалтинге, в частности, достаточно много умных, креативных и энергичных людей, и еще многое можно и нужно сделать для того, чтобы мы больше зарабатывали и лучше жили.