Правительство не может дать четкого определения энергетической стратегии нашей страны

Не так давно Правительство РФ опубликовало "Программу социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2003 — 2005 годы)". В связи с тем, что для России одним из главных событий на ближайшие годы стала реформа энергетики, особый интерес вызвал пункт документа, посвященный выбору энергетической стратегии нашей страны. В новой программе Правительство попыталось представить энергетическую отрасль в качестве инструмента макроэкономики.

Пункт 5 Программы (раздел 1.3) посвящен выбору между инерционно-энергоемкой и энергоэффективной стратегией. Первая обеспечивает "...консервацию технологической отсталости и угрозы: резкой потери конкурентоспособности российской экономики..., кризиса дефицита энергоресурсов...", вторая — "...форсированный рост цен на газ и электроэнергию". Однако окончательный выбор авторы текста программы так и не сделали, предоставив аналитикам возможность самостоятельно попытаться определить, какая из стратегий наиболее вероятна.

Слова расходятся с делом

Идеи, изложенные в документе, — здравые, однако воплощение подкачало. Реализовать в российских условиях большинство представленных в программе принципов реформирования энергосистемы будет сложно, практически невозможно.

Во-первых, не совсем ясной представляется суть мер, которые предлагается направить на развитие конкурентного рынка. Согласно существующему сегодня законопроекту, свободный рынок не коснется 35 % наиболее эффективных производителей — атомных и гидроэлектростанций. Также принцип неприкосновенности сохранится для тепловых электростанций, работающих по комбинированному циклу. Их доля в общей выработке электроэнергии составляет не менее 25 %. Все это означает, что полноценное конкурентное ценообразование охватит не более 40 % выработки энергии, при этом не самую эффективную ее часть.

Во-вторых, план сокращения и ликвидации перекрестного субсидирования при обеспечении социальной защищенности малоимущих слоев населения, который планируется проводить поэтапно, неоправданно растянут во времени. Цель этой реформы ясна — довести тарифы для населения до экономически обоснованного уровня. Однако авторы не учли тот факт, что в 2001 году средний расход населения на электричество составил не более 300-350 рублей в год, то есть значительно меньше 1% официального дохода, который, согласно исследованиям, значительно занижен. Как известно, платежи за энергию возрастают пропорционально размеру жилплощади и количеству электроэнергии, потребляемой бытовой электротехникой. Следовательно, для малоимущих эта доля не может быть выше средней. Так что вряд ли стоит говорить о том, что повышение тарифов, к тому же поэтапное, приведет к росту социальной напряженности.

В новой программе также перечислены задачи по сохранению технологической структуры отрасли, созданию механизмов для сокращения издержек в энергетике, стимуляции энергосбережения в других отраслях, а также привлечению инвестиций. Однако описание не дает ясного представления о том, как их можно осуществить.

Будем рассуждать логически: для того, чтобы привлечь средства в энергетику, а также сохранить и развить ее технологическую структуру, необходимо для начала обеспечить значительный устойчивый финансовый поток, который покрывал бы стоимость привлекаемого капитала силами предприятий отрасли, что в реальности сделать очень сложно. Приведем простой пример: восстановительная стоимость одной из наиболее эффективных электростанций России — Саяно-Шушенской ГЭС — по результатам последней переоценки составляет приблизительно 1,5 млрд. долл. Итоговая цифра, правда, не включает расходов на подготовку водохранилищного ложа и процесс осушения участков земли, затопленных водой, тогда как по самым грубым подсчетам затраты на проведение этих работ автоматически прибавляют к сумме еще 1 млрд. долларов. Так что при амортизационных отчислениях 1 % (основная ставка для имущества ГЭС) и годовой ставке 10% (что ниже современной инфляции) сумма данных платежей, с учетом затрат на обновление накопленного за годы изношенного оборудования, должна составлять 225 млн. долл. в год. Однако сегодня общее значение выручки СШГЭС за 2001 год составило менее 40 млн. долл., что доказывает невозможность выполнения поставленных задач при существующем тарифном регулировании.

В то же время МЭРТ РФ в "Сценарных условиях функционирования экономики в 2003 году и на период до 2005 года" обозначило границы роста тарифов в электроэнергетике 15-18 %, что не дает возможности выполнить поставленные цели, а также обеспечить экономическую целесообразность развития энергосберегающих технологий у потребителей энергии.

До чего руки не дошли

При грамотном регулировании энергетическая отрасль может стать эффективным макроэкономическим инструментом. Но, к сожалению, сегодня правительством задействованы далеко не все имеющиеся рычаги регулирования отрасли. В программу не включено описание таких аспектов, как корректировка межотраслевого баланса, а также грамотное управление государственной собственностью.

В настоящее время наибольшую долю в потреблении электроэнергии имеют отрасли первичных переделов — совокупное потребление около 35 % и население (с ЖКХ) — 22%, именно эти группы потребителей имеют наименьшие уровни тарифов, в том числе за счет региональных особенностей. В то же время предприятия первой группы делятся в настоящий момент на 2 категории — успешные (нефтегазовый сектор, часть черной и цветной металлургии) и "трансфертно-толлинговые" (часть черной и цветной металлургии, большая доля угольной отрасли, регулярно приносящие убытки, несмотря на рост и развитие корпоративной структуры). Вторая группа отличается часто более низким уровнем тарифов. Достаточно сравнить тарифы "Северстали" и предприятий "Евраз-холдинга" в Кемеровской области: разница между ними достигает 30-40 %, при том, что у "Северстали" тариф выше. Дело в том, что на предприятиях подобного типа, как правило, есть резерв по финансовой устойчивости. Компании сырьевых отраслей и отраслей первичных переделов осуществляют довольно значительные инвестиции в экономику других стран, примером может служить участие концерна "Русский алюминий" в разработке бокситовых рудников в Гвинее.

Кроме того, население этих регионов отличается высоким уровнем реальных доходов, поэтому повышение тарифов на электрическую энергию позволит отвлечь данные средства в энергетическую отрасль и направить на ремонт и развитие технологической структуры, что приведет к значительному росту закупок продукции машиностроения — обрабатывающей отрасли и далее по производственной цепочке.

Необходимо также отметить роль энергетики в улучшении состояния государственных финансов. Первый возможный путь влияния на экономическую ситуацию — фискальный. Так как энергетика является одной из наиболее легальных отраслей, то перемещение части маржи толлингово-трансфертных предприятий позволит увеличить налоговые сборы и налогооблагаемую базу, что содействует снижению их ставок. Второй путь влияния — управление госсобственностью посредством энергетической отрасли.

Стоимость государственной доли только в генерации электроэнергии составляет от 30 до 70 млрд. долл. В случае денежной приватизации данной части по соответствующим ценам возникнет дополнительный денежный поток, за счет которого можно было бы значительно сократить налоговые платежи.

В Программе использование данных инструментов не декларируется. Это наводит на мысль о том, что возможен выбор инерционно-энергоемкой стратегии развития электроэнергетики России, которая, однако, не способствует экономическому прогрессу страны в целом.